МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ СТАНДАРТЫ И НАЦИОНАЛЬНАЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА БОРЬБЫ С ЭКСТРЕМИЗМОМ В СВЕТЕ СТРАТЕГИИ «КАЗАХСТАН-2050»

В настоящее время одной из серьезных угроз национальной безопасности государств Центральной Азии является экстремизм и связанные с ним преступные деяния против безопасности, целостности и политической независимости государств. Президент Республики Казахстан Н.А. Назарбаев справедливо отметил: «Весь исторический опыт развития человеческой цивилизации свидетельствует, что изначально из всех необходимых условий, в рамках которых осуществляется поступательный и устойчивый рост государства, является безопасность его нации и сохранение государственности… Приоритетность безопасности очевидна: если страна не сохранит ее, у нас попросту не будет возможности говорить о планах устойчивого развития… В вопросах безопасности и целостности мы должны быть постоянно бдительными» [1].

Экстремизм за последнее десятилетие приобрел международный масштаб. Выйдя за рамки государственных границ, экстремизм представляет опасность для субъектов международных отношений, политики мирного сотрудничества государств и в целом для международной безопасности.

     В этой связи и средства противодействия этому социальному злу также должны носить международный (всеобщий) характер, руководствуясь принципом «Quod omnes tangit, debet ab omnibus supportari», в переводе с латинского означающим «Что касается всех, должны поддерживать все» [2, 342], и главная роль в обеспечении надлежащих основ для борьбы с этим явлением должна принадлежать именно международно-правовому сотрудничеству государств.

Важное место в обеспечении эффективной антиэкстремистской деятельности отводится формированию правового механизма международного сотрудничества государств, единого подхода к оценке отдельных видов и форм экстремизма, выработке единой методологии пресечения распространения и поддержки его идеологии.

В преамбуле Декларации ООН о мерах по ликвидации международного терроризма констатируется, что Генеральная Ассамблея ООН выражает глубокую озабоченность тем, что «во многих регионах мира все чаще совершаются акты терроризма, в основе которых лежит нетерпимость или экстремизм» [3, с.7].

Так как экстремизм активно вошел во все области общественной жизни, оказывает деструктивное влияние на развитие общества, проведение социально-экономических реформ, то эффективное противодействие этому явлению невозможно без наличия глубоких знаний о самом явлении, без научного осмысления его сущности и понятия, выработки международно признанного понятия «экстремизм», чтобы четко определить, с чем и против чего необходимо вести борьбу.

Поэтому противодействие экстремизму не только государственной, но и международной проблемой.

Выступая с очередным посланием Президент Республики Казахстан - Лидер Нации отметил: «Государство и граждане должны единым фронтом выступить против всех форм и проявлений радикализма, экстремизма и терроризма… Особую озабоченность вызывает угроза так называемого религиозного экстремизма…          

Мы должны совершенствовать наше законодательство с целью нейтрализации проявлений религиозного радикализма и экстремизма. Государство должно пресекать экстремизм и радикализм, откуда бы они ни исходили» [4].

В этой связи ознакомление с зарубежным опытом противодействия экстремизму позволит: во-первых, выделить общие черты юридической ответственности за религиозный экстремизм в разных странах; во-вторых, установить отличия в правовом регулировании противодействия этому явлению; в-третьих, найти наиболее приемлемые, заслуживающие внимания зарубежные правовые нормы и институты для включения в правовую систему; в-четвертых, определить тенденции его развития в разных странах.

Зарубежное законодательство по противодействию экстремизму стало активно развиваться после окончания Второй мировой войны. Это объясняется тем, что в кровавых столкновениях на религиозной и этнической почве погибли миллионы людей в десятках стран мира.

Осознание общественной опасности пропаганды национальной, расовой и религиозной ненависти постепенно привело национальных законодателей к введению уголовной ответственности за целый ряд деяний экстремистской направленности.

Проведенный анализ законодательств зарубежных государств позволяет сделать вывод о том, что в большинстве из них запрещается деятельность различного рода экстремистских партий и организаций, предусматривается ответственность за такие составы преступлений, как призывы к мятежу, оскорбление нации, республики, конституции, дискриминацию, пропаганду и применение подрывных, насильственных методов. Эффективность уголовно- правовой политики противодействия экстремизму напрямую зависит от применения норм права, определяющих основание уголовной ответственности за подобные деяния.

В некоторых зарубежных странах, также как и в РК, некоторые нормы, касающиеся противодействия экстремизму закреплены в конституциях.

Так, в середине 80-х годов в Германии были приняты специальные поправки к основному закону - Конституции, которые запрещали использование профашистской идеологии и любую деятельность экстремистских организаций.

Несмотря на это, в Германии действует большое количество ультраправых организаций, как правило, в них входят молодые люди в возрасте 18-25 лет. Это Анархистская партия Германии, Социальная партия Германии, немецкое крыло Ку-Клус-Клана, а также организация известного неонациста Манфреда Редера. Перечисленные партии функционируют полулегально. Многие экстремистские организации в Германии имеют свои сайты в Интернете, но публичных акций они избегают потому, что германское правосудие жестко наказывает последователей гитлеровской идеологии и оперативно реагирует на малейшее ее проявления.

Это выражается в обысках и разгромах штаб-квартир группировок и уголовном преследовании их лидеров.

В ст. 3, 4, 9, 33 Конституции Германии [5, с. 68, 69, 79] говорится о том, что никому не может быть причинен ущерб или оказано предпочтение по признакам вероисповедания, религиозных или политических взглядов; свобода вероисповедания, совести и свобода религиозных убеждений и мировоззрения неприкосновенны; государство гарантирует беспрепятственное отправление религиозных обрядов; запрещаются объединения, цели и деятельность которых противоречат уголовным законам или направлены против конституционного строя или против идей взаимопонимания между народами; пользование гражданскими и политическими правами, доступ к государственным должностям; как и права, приобретенные на государственной службе, независимы от исповедуемой религии.

Ст. 14, 19, 20 Конституции Японии также закрепляют запрет на дискриминацию по экономическим, политическим признакам, социального положения, расы, религии [5, с. 338].

В Дании Конституция устанавливает запрет на учреждение религиозных объединений, если эти образования нарушают нормы общественного порядка и морали [6, с. 10].

Конституция Португалии запрещает создание фашистских объединений. Она гласит: Все граждане имеют право свободно объединяться при условии, что их объединения не преследуют целей, связанных с применением насилия, и не противоречат уголовному законодательству... . Запрещаются вооруженные и военизированные объединения или объединения, преследующие военные цели, создаваемые независимо от государства и его вооруженных сил, а также организации, проповедующие фашистскую идеологию.

Для того чтобы термин «фашистский» не вызывал юридических разногласий, законодательство разъясняет: «фашистскими считаются организации, которые в своих уставах, манифестах, сообщениях и заявлениях руководящих и ответственных деятелей, а также в своей деятельности открыто придерживаются, защищают, стремятся распространять и действительно распространяют принципы, учения, установки и методы, присущие известным истории фашистским режимам, а именно: ведут пропаганду насилия как формы политической борьбы, колониализма, расизма, корпоративизма и превозносят видных фашистских деятелей. Организацией фашистского характера считается, в частности, та организация, которая посягает на конституционный порядок, демократические институты и государственную власть, используя антидемократические методы, в том числе насилие. Фашистскими считаются также те организации, которые распространяют и применяют идеи и формы борьбы, угрожающие единству нации» [5, с.68-69].

Помимо введения конституционных запретов на деятельность экстремистских организаций в некоторых государствах приняты специальные законы, запрещающие создание и деятельность профашистских, пронацистских организаций, то есть, сделан акцент на их пресечение и предупреждение.

Так, в Австрии действует конституционный закон, «О запрете Национал- социалистической рабочей партии Германии 1945 г.», в Португалии – «Закон о запрещении фашистских организаций 1978 г.,» в Италии - закон «О запрещении неофашистской деятельности» 1952 года.

Законы Ирландии «О Северной Ирландии (чрезвычайные положения)» 1978 г. и «О предупреждении терроризма (временные положения)» в редакции от 1989 г. запрещают деятельность определенных организаций как в Северной Ирландии, так и на территории Великобритании [7, с.34].

Принятый в Великобритании в 2006 г. акт о «О расовой и религиозной вражде» дополнил акт «Об общественном порядке» 1986 г. разделом 3 «А» «Возбуждение религиозной вражды». Ранее британское законодательство устанавливало ответственность за действия, направленные на возбуждение исключительно расовой вражды.

Во Французском законодательстве отведено большое значение борьбе с противоправной деятельности сектанских течений [6, с.74].

В 2001 году был принят так называемый закон «Абу-Пикар» - Закон Франции о предупреждении и пресечении сектантских течений, ущемляющих права и основные свободы человека. Суть данного закона - не запрещение сект как таковых, тем более, что этот термин в нем отсутствует (термин «сектантские движения» присутствует только в названии закона и названии его главы 4), а уточнение уголовных санкций, применяемых против преступного поведения человека или организации. Указанный закон закрепил возможность ликвидации юридического лица в случае окончательности выдвинутых против него уголовных обвинений. Так, статья 1 указанного закона установила, что может быть вынесено решение о ликвидации юридического лица независимо от его формы, если его деятельность направлена на создание, поддержание и использование психологической или физической зависимости лиц, принимающих участие в этой деятельности.

Закон ввел новые составы преступлений, ужесточил ответственность по уже существующим составам. Речь идет о следующих деяниях:

- покушение умышленное или неумышленное на жизнь, физическую или психическую целостность человека;

- деяния, подвергающие опасности человека, покушение на его свободы, достоинство;

- деяния, подвергающие опасности несовершеннолетних и покушение на собственность;

- нелегальная медицинская или фармацевтическая практика;

- ложная реклама, мошенничество, фальсификация;

- распространение каким бы то ни было способом посланий, предназначенных для молодежи, и реклама в какой бы то ни было форме юридического лица, целями и деятельностью которого являются создание, поддержка или использование психологической или физической зависимости лиц, участвующих в этом;

- обман и злоупотребление состоянием незнания или немощности как несовершеннолетнего, так и взрослого человека, состояние которого объясняется возрастом, болезнью, физическими недостатками, физической, психической недостаточностью или состоянием беременности, если это очевидно и известно, а также человека в состоянии подчинения психологического или физического, являющегося результатом использования серьезного или повторного давления или техники, способной ухудшить его судебный приговор, приводящей этого человека к действию или воздержанию от действия, что нанесет ему значительный ущерб.

В законе о предупреждении и пресечении сектантских течений, ущемляющих права и основные свободы человека, говорится, что любая организация, имеющая государственную важность и обязанная по статусу защищать и помогать человеку или защищать права и свободы как личные, так и коллективные может из-за совершения физическим или юридическим лицом в рамках движения или организации, имеющей целью создание, поддержку или использование психологического или физического подчинения, быть признанной виновной в умышленном или неумышленном покушении на жизнь, физическую или психическую целостность человека, подвержение опасности человека, покушение на его свободы, достоинство, подвержение опасности несовершеннолетних и покушение на собственность (статья 22) [8].

Во французском обществе этот закон воспринимается неоднозначно. Некоторые юристы считают, что он вообще бесполезен - он не уменьшает на практике преступность в религиозной сфере, но провоцирует обвинения Франции в ограничении прав и свобод граждан, исходящие от правозащитных организаций. Руководство MIVILUDES1 (Межминистерская комиссия по бдительности и борьбе с сектантскими отклонениями) полагает, что принятие закона 2001 года имело, прежде всего, профилактический характер, так как закон кое-кого удержал от совершения противоправных действий. Наряду с этим, в специальном отчете, подготовленном в 2008 году по поручению премьер-министра, был сделан вывод, что суды не в полной мере умеют применять этот закон, а, кроме того, сложно найти доказательную базу по делам, связанным с психологическим насилием. Только в одном случае в 2005 г. было вынесено и вступило в законную силу решение суда, основанное на применении норм, введенных законом Абу-Пикар. В г. Нанте руководитель религиозной общины «Neophare» был признан виновным в самоубийстве и в трех покушениях на самоубийства, совершенных членами общины и приговорен к трем годам заключения.

В 2004 г. в Нидерландах и во Франции вступили в силу законы, повысившие размер наказания за оскорбление граждан в связи с их национальной, религиозной, этнической принадлежностью иными признаками, а также за дискриминацию. Согласно закону Франции № 2004-204 от 9 марта 2004 г. «О внесении изменений в законодательство в связи с развитием преступности» размер наказания, предусмотренный санкцией ст. 225-2 УК Франции, увеличен с двух лет тюремного заключения и 30 тыс. евро штрафа до трех лет тюремного заключения; наказание же за дискриминацию, осуществленную публичным служащим, повышено с трех лет тюремного заключения и 45 тыс. евро штрафа до пяти лет тюремного заключения и 75 тыс. евро штрафа.

Также во Франции правовое регулирование вопросов защиты прав граждан от преступного посягательства со стороны экстремистских объединений или религиозных сект осуществляется множеством законов и подзаконных актов, в частности - упорядочивающих вопросы здравоохранения, биоэтики и разрешения заниматься медицинской деятельностью, определяющих вопросы образования, охраны общественного порядка, иммиграции, визового режима и пр. [9].

Большое внимание проблеме противодействия экстремизму уделяется в уголовном законодательстве многих зарубежных государств. Его анализ позволяет нам сделать вывод об ужесточении наказания за совершение соответствующих деяний.

Организация, планирование и участие в вооруженном мятеже или вооруженном бунте по уголовному кодексу Китая карается вплоть до смертной казни, при условии, если эти деяния причинили существенный вред народу или государству [10, с. 112].

В Швеции за измену, призыв к мятежу и другие тяжкие государственные преступления установлено пожизненное заключение [11, с.99].

Швеция в дополнение к категориям «ксенофобия», «антисемитизм», «исламофобия», ввела категории преступлений «анти-афрошведской» «антициганской» направленности.

Итальянское законодательство налагает запрет на создание и функционирование объединений и организаций, распространяющих принципы национальной или религиозной вражды и дискриминации по каким либо признакам [12, с. 424-425].

Так в Италии в 1975 году был принят закон № 654, который ратифицировал Международную Конвенцию по ликвидации всех форм расовой дискриминации и в уголовный кодекс введен ряд новых составов преступления.

В строгом соответствии с Конвенцией было запрещено создание и деятельность организаций, пропагандирующих идеи национальной и религиозной вражды, дискриминации, установлены меры наказания для организаторов, участников и «содействующих им лиц» [13, с.56].

Позднее в 1993 году был принят закон № 205, внесший ряд существенных дополнений в прежний закон в части предупреждения преступлений путем применения превентивных мер, расширения спектра наказаний, установления уголовной ответственности за демонстрацию в общественных местах и на митингах запрещенных эмблем и символов. Этим же законом был введен особый порядок приостановления деятельности и роспуска экстремистских организаций, ведущих подстрекательскую деятельность, включая подстрекательство к дискриминации.

Как совершенно справедливо замечает P.M. Узденов, в российском уголовном законодательстве при весьма широком спектре деяний, отнесенных к проявлениям экстремизма, отсутствует оскорбление религиозных чувств последователей той или иной конфессии.

В данном случае, показательным является опыт Германии. Согласно закону наказанию в виде лишения свободы сроком до 3-х лет и крупному штрафу подлежат лица, оскорбляющие религиозные чувства верующих, а  также лица, препятствующие отправлению религиозных обрядов, культов, если такие действия вызывают нарушение общественного порядка [14, с.124].

По нашему мнению, наглядным для отечественного законодателя может являться Уголовный кодекс Испании, в котором предусматривается тюремное

заключение за разрушение или ослабление национального чувства, посягательство на единство испанской нации, поддержку или пропаганду деятельности сепаратистов, распространение ложных, искаженных или тенденциозных слухов или сообщений с намерением причинить вред авторитету или мощи государства [15].

Из приведенных выше законодательных актов видно, что наибольшее распространение получили деяния, которые в англоязычной литературе получили обобщенное название «hate speech» (буквально речи ненависти) или «hatred crime» (преступления ненависти). В данном случае речь идет, прежде всего, «о возбуждении национальной, расовой и религиозной вражды, об оскорблениях, угрозах и насилии в отношении лиц по причине их принадлежности к какой-либо общности, о распространении литературы и идеологии расистского, нацистского и т.п. толков» [16, с.13].

В Канаде Дании, Франции; Германии и Нидерландах эти законы ориентированы на необходимость защиты человеческого достоинства и активно применяются, предусматривая как уголовную, так и гражданскую ответственность.

Однако необходимость уголовно-правовой борьбы с пропагандой ненависти признается не всеми государствами. В отличие от большинства стран

Европы в США нет законов, направленных против разжигания национальной, религиозной или расовой розни, или против так называемой «враждебной речи» (hate speech). Американский законодатель занял принципиальную позицию, заключающуюся в приверженности доктрине минимального ограничения свободы слова. Данная доктрина основывается на Первой поправке к Конституции США, которая гласит: «Конгресс не должен издавать ни одного закона..., ограничивающего свободу слова или печати...» [17, с.40]. Американские законодатели считают, что словесное выражение идей, взглядов и мнений (т.е. если нет прямого призыва к насилию, прямой угрозы или оскорбления конкретных лиц) должно минимально ограничиваться государством.

Примером тому является решение Верховного суда США 1978 года по делу Скоки (Skokie - название местности недалеко от Чикаго), когда суд решил, что распоряжение местной администрации, запрещающее проведение митинга неонацистов в еврейском квартале, противоречит Конституции, так как. Запланированный митинг не представляет собой непосредственной угрозы применения насилия.

В настоящее время федеральный уровень законодательства США о преступлениях на почве ненависти (англ. hate crimes, иногда употребляется термин bias motivated crimes) составляют три акта: Hate Crime Statistics Act 1990 г., Hate Crimes-Sentencing Enhancement Act 1994 г. и Campus Hate Crimes Right to Know Act 1997 г. Только один из них - Hate Crimes Sentencing Enhancement Act является уголовно-правовым законом, два других регулируют порядок накопления и публикации статистических данных об этих преступнолениях .

Уголовные законы 45 штатов дают правовое определение преступлениям на почве ненависти и ужесточают наказание за них. Наряду с преступлениями

на почве ненависти в 21 штате162 отдельно криминализированы посягательства на свободу совести, что является дополнительным воздействием противодействия религиозному экстремизму.

Как известно, одной из форм проявления экстремизма является терроризм. Отправной точкой формирования специализированного антитеррористического законодательства послужил рост терроризма в Западной Европе, пришедший на конец 70-х годов прошлого века. В итоге были созданы предпосылки для объединения усилий ряда европейских государств в развитии внутреннего и международного законодательства в области борьбы с терроризмом.

Ведущие западные страны - Англия, Германия, Испания, Франция - не только осуществили структурные изменения в действующем законодательстве, но и приняли ряд специальных антитеррористических законов.

Что касается нализа существующей международно-правовой базы сотрудничества государств в области борьбы с экстремизмом то он показывает, что она еще не совершенна. Так,  до сих пор существуют некоторые важные аспекты, которые не урегулированы в специальных межгосударственных соглашениях в области борьбы с экстремизмом.

    Изучение международно-правовых документов показало, что понятие «экстремизма» носит неоднозначный, характер. В связи с этим важна выработка единого универсального международно-правового понятия, охватывающего проблему экстремизма в целому поскольку требуется конкретизация признаков такого явления как экстремизм.

Понятие «экстремизм» [18] рассматривается не только законодательством отдельных стран, но и документами международных и межнациональных организаций и объединений, например ООН; EС, СНГ, ШОС. Наибольший интерес при рассмотрении определения экстремизма представляют документы ООН как самой представительной международной организации.

Одной из основных задач перед Организацией Объединённых Наций  стоит поддержание международного мира и безопасности, а также развитие многостороннего сотрудничества между государствами. Особое внимание ООН уделяет борьбе с терроризмом и экстремизмом. Организация способствует проведению антитеррористических форумов и координации деятельности различных государств мира, направленной против террористов.

Для достижения этой цели ООН приняты такие, документы как Устав Организации Объединённых Наций, Коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии или других нарушений мира [19, с.10]. Совет Безопасности ООН в своих резолюциях неоднократно признавал акты международного терроризма одной из самых серьезных угроз для международного мира и безопасности в XXI веке. Резолюция 1377 (2001), принятая Советом Безопасности на его 4413-м заседании 12 ноября 2001 года, признала рассматриваемое явление, противоречащим целям и принципам Устава Организации Объединенных Наций. Также признаётся, что финансирование, планирование и подготовка, равно как и все другие формы поддержки актов международного терроризма, противоречат целям и принципам Устава Организации Объединенных Наций.

      Основополагающим правовым документом в этом отношении признается Всеобщая декларация прав человека (принята и провозглашена резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи от 10 декабря 1948 года).               

Декларация уделяет значительное внимание проблеме противодействия экстремизма [20, с.34].

     В ряде других документов и докладах Организации Объединенных Наций понятие «экстремизм» употребляется как тождественное «нетерпимости» и связывает его с нетерпимостью к другим лицам, отношением к ним как к «нелюдям» [21] с соответствующей мотивацией действий.

   В то же время, в ряде других решений ООН используется термин «экстремизм». Так, в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1994 года. № 49/60 сказано, что «Генеральная Ассамблея... глубоко озабочена тем, что во многих регионах мира все чаще совершаются акты терроризма, в основе которых лежит нетерпимость или экстремизм». Однако понятие экстремизма в данной резолюции не раскрыто.

      Аналогичное положение содержится и в Резолюции Совета Безопасности ООН от 28 сентября 2001 года № 1373 в связи с трагическими событиями 11 сентября 2001 года в США.

      Вместе с тем, в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 22 декабря 2003 года № 58/174 именно экстремизм (а не терроризм) рассматривается в качестве угрозы для международной законности и правопорядка в мире.

  Вдобавок в некоторых решениях ООН наравне с экстремизмом используются и синонимичные понятия. Например, в Венской декларации о преступности и правосудии: ответы на вызовы XXI века: Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 4 декабря 200 г. № 55/59118 используется термин «ксенофобия».

   При этом следует отметить, что термин ксенофобия произошел от греческого слова xenos - чужой и phobos - боязнь, страх, т.е. навязчивый страх перед незнакомыми людьми, боязнь чужих; неприязнь, нетерпимость, ненависть и презрение к лицам иной веры, культуры, национальности, к иноземцам, представителям других регионов, а также к чему-либо незнакомому, чужому, непривычному [22, с.280].

         В Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 18 декабря 1967 г. №2331 говорится о мерах, которые должны быть приняты против нацизма и расовой нетерпимости и т.д. Причем значение данных терминов также не

раскрывается.

     16 ноября 1995 г. в г. Париже странами - членами ЮНЕСКО принята Декларация принципов толерантности [23] С тех пор 16 ноября является Всемирным днем толерантности. Международный день, посвященный дню толерантности, установлен в целях мобилизации общественности, привлечения внимания к опасностям, кроющимся в нетерпимости, и укрепления приверженности и активизации действий в поддержку поощрения терпимости и воспитания в ее духе другим» [24].

   Нетерпимость может принимать форму маргинализации социально наименее защищенных групп, их исключения из общественной - и политической жизни, а также насилия и дискриминации по отношению к ним.       

   В докладе Генерального секретаря ООН «Единство в борьбе с терроризмом: рекомендации по глобальной контртеррористической стратегии» отмечается, что «идеология экстремизма и изоляции, которая отрицает ценность и достоинства других и изображает их как нелюдей, заслуживающих истребления. Организация Объединенных Наций хорошо понимает опасность, исходящую от тех, кто распространяет экстремистское мировоззрение. Те, кто совершает геноцид и зверства, являются также теми, кто негуманно относится к другим» [25, с.424].

    В декабре 2008 года Генеральная ассамблея ООН приняла резолюцию «Недопустимость определенных видов практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма; расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости».

В Резолюции прямо указывается на то, что подобного рода практики представляют собой «несомненное и явное злоупотребление правом на свободу мирных собраний и ассоциаций, а также правом на свободу убеждений и на свободное выражение их по смыслу этих прав, как они гарантированы во Всеобщей декларации прав человека, Международном пакте о гражданских и политических правах и Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации».    

      Организация Объединенных Наций связывает экстремизм с определенной идеологией и мотивацией деяний, вытекающих из данной идеологии, как определенное отношение к другим, лежащее в основе мотивации разнообразноного поведения, в том числе и террористического [26, с.65].

     По существу, такое поведение лица или группы лиц противоречит тем нормам, которые излагаются в ряде документов Генеральной Ассамблеи ООН.

     В сентябре 2003 года на заседании Парламентской ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) экстремизм, был определен как «форма политической деятельности, которая прямо или косвенно отвергает принципы парламентской демократии и основанной на идеологии и практике нетерпимости, отчуждения, ксенофобии, антисемитизма и ультра-национализма» [27, с.124]. В данном документе отмечено, что ПАСЕ попрежнему озабочена возрождением экстремистских движений и партий в Европе и считает, что ни одно государство не ограждено от той угрозы, которую экстремизм по самой своей сути представляет для демократии.

Из приведенного определения видно, что оно раскрывает лишь политическую сущность данного явления и никакого отношения не имеет к социальной сфере.

В вышеназванных международно-правовых документах запрещается дискриминация, но запрещение напрямую не связано с экстремизмом как способом разрешения социальных противоречий.

Первое международно-правовое определение экстремизма дается в Шанхайской конвенции «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом», подписанной в Шанхае 15 июня 2001 г. главами государств Республики Казахстан, Китайской Народной Республики, Кыргызской Республики, Российской Федерации, Республики Таджикистан и Республики Узбекистан [28].

В части 1 ст. 1 Шанхайской конвенции раскрывается определение экстремизма, под которым понимается «какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них, и преследуемые в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством Сторон».

Данное определение наглядно отличается от понятия «экстремизм» в документах ООН и является по своему содержанию более емким, но несет скорее политический, нежели юридически смысл [29, с.13].

Недостатком данного определения, по мнению некоторых исследователей, является предусмотренная в понятии возможность использования только одного вида насилия - физического, причем используемым для посягательств, нацеленных на власть, конституционный строй государства, общественную безопасность.

По вопросам реализации Шанхайской конвенции 5 июля 2005 г. в г. Астане принята Концепция сотрудничества государств - членов Шанхайской Организации Сотрудничества (ШОС) в борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, которая определяет базовые цели и принципы сотрудничества государств в данной области в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, что прямо отражено в разделе 1 «Общие положения».

Концепция рассматривает терроризм, сепаратизм и экстремизм как антиправовые  явления, которые не могут быть оправданы ни при каких обстоятельствах, независимо от их мотивов, а лица и организации, виновные в совершении таких действий, согласно Конвенции должны быть привлечены к ответственности.

Таким образом, проведенный анализ международных нормативно-правовых актов показал, что единого правового понятия «экстремизм» не существует. Организация Объединенных Наций, Совет Безопасности в ряде своих резолюций и докладах высокого уровня - Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций употребляют понятие «экстремизм» как идентичное «нетерпимости»; связывает его с нетерпимостью к другим, отношением как к «нелюдям», с соответствующей мотивацией действий.

Наряду с этим, анализ международно-правовых актов показывает, что понятие «экстремизм» может иметь различную идеологическую ориентацию и вторгаться в разные сферы социально-политических отношений: национальную, религиозную, экономическую.

Помимо этого, в ряде отмеченных документов экстремизм представляет собой устрашение насилием, разжигание национальной и религиозной розни, организация мятежа, насильственного захвата власти, который сродни с терроризмом [30, с.40].

Таким образом, основными особенностями понятия экстремизма в международно-правовых актах в рамках Организации Объединенных Наций являются: признание экстремизма (отдельных его форм) в качестве угрозы для международной законности и правопорядка в мире; недостаточная разработанность понятия «экстремизм» (в частности, отсутствует общепринятое международно-правовое определение экстремизма и его форм), криминализации наиболее опасных и распространенных форм экстремизма (в основном терроризма и нарушения прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной и языковой принадлежности); наравне с экстремизмом используются другие синонимичные понятия, такие как, «ксенофобия», «нацизм», «расизм», «антисемитизм» и «нетерпимость» т.д. Причем значение данных терминов также не раскрывается, то есть в зависимости от контекста они могут трактоваться как в качестве равнозначных, так и разнопорядковых понятий.

   В то же время, заслуга определений и характеристик экстремизма в международном праве заключается в том, что они создают международно-правовую основу для раскрытия уголовно-правовой сущности экстремизма в национальном уголовном законодательстве.

  Идеология указанных документов направлена на защиту основ конституционного строя, прав и свобод человека и гражданина, обеспечение целостности национальной безопасности государства, выявление и устранение причин и условий, способствующих проявлениям экстремизма.

 

Аян Турекулов к.ю.н.